ПЕСОЧНАЯ СОЛЬФА. Сказка.

      

     
            В некотором королевстве жила ужасная королевна Сольфа.  Был у нее до того скверный характер, что подданные просто таки извелись от ее прихотей.  А  женихи, которые когда-либо сватались к ней,  совсем перевелись, и уже не было никого, кто отважился бы посвататься к ней.

            —В чем же состояла ужасность королевны? — спросите вы.

            Ужасность ее ни в чем не состояла. Она просто была ее сутью. Сольфа была ужасна и всё тут.

            Не в том смысле, что она была уродлива. Нет, напротив, Сольфа была необыкновенно красива и умна, но свою красоту и свой ум она обращала  во вред  себе и людям.

            Родители её умерли рано, когда Сольфе исполнилось тринадцать лет. С тех пор прошло долгих десять лет. И все эти годы, кухарки, пастухи и сапожники королевства часто говорили между собою: счастье  родителей, что они не видят в какое чудовище  превратилась их дочь.

            Не проходило дня, чтобы Сольфа не придумала какой-нибудь гадкой выходки. С утра она могла подкараулить камердинера, когда тот шагал на работу во дворец, и вылить ему на голову ушат холодной воды. В обед она могла стрелять вишневыми косточками в торгующих на площади. А после обеда придумать какой-нибудь хитрый указ, согласно которому все подданные ее королевства должны были танцевать на площади до захода солнца. Или до упаду — это как кому нравилось.

            Но людям совсем не нравились выдумки Сольфы. Не нравились до такой степени, что, однажды, они собрались на площади, чтобы сказать ей об этом. Недовольные голоса и озабоченный вид подданных рассмешил Сольфу. Она хохотала до коликов в животе а, отсмеявшись, сказала:

            —Что же вы предлагаете, мои дорогие?

            —Мы предлагаем, чтобы у нас была другая королевна! — Заговорили все в один голос.

            Сольфа снова расхохоталась. А потом сказала:

            —И кого же вы хотите видеть на моем месте? Может быть Ромулу?

            Ромула была главной королевской кухаркой и ничего, кроме готовки, она не знала. Вероятно, поэтому в толпе, что собралась перед дворцом,  раздался смех.

            —Или Грету? — Сказала Сольфа, оглядывая людей на площади.

            А Грета пасла гусей на королевских лугах и, к своему стыду, не была обучена грамоте. Над толпой опять загудели весёлые возгласы.

            —Или Ильду-лежебоку?!

            От этих слов захохотали все на площади, потому что  Ильда-лежебока была глупа, как ракушка. Она лежала на заднем дворе, на крошечном клочке сена, и, время от времени, хрюкала, потому что Ильда-лежебока была королевской свиньей.

            —Нет, — сказал самый старый житель королевства Метцель.

          Он знал отца Сольфы и ее мать, и очень огорчался тому, что Сольфа не похожа на них.
         — Ильда-лежебока пускай королевствует на скотном дворе. А ты, Сольфа, будь добра, устроить турнир. — Сказал он.

            —Какой турнир? — спросила Сольфа, перестав смеяться.

            Метцель был единственным человеком к словам которого она прислушивалась.

            —Умный турнир. — Уточнил самый старый житель королевства. — Пускай все, кто хотел бы занять твое место, кто чувствует в себе силы сделать это, сразится с тобой по уму. И если случиться так, что кто-нибудь окажется умнее тебя, так и быть, пусть он станет править нашим королевством.

            "Что за ерунда", — подумала Сольфа, а вслух сказала:

            —Что ж, я готова. Кто хочет сразиться со мной? По уму.

        Прошло не менее пяти минут прежде чем из толпы вышло несколько человек и остановилось перед королевским крыльцом.

            —Ты первый, Роже, — обратилась Сольфа к молодому кузнецу, который стоял, скрестив на груди руки.

            — Ваш вопрос, королевна. — Сказал он почтительно.

          —Мой вопрос? — Сольфа на минутку задумалась. — Так и быть. Вот мой вопрос. Ответь мне: что такое вечность?

            Некоторое время Роже делал вид, будто думает над вопросом, но, по правде говоря, он даже не слышал такого слова — вечность. Он опустил руки, развернулся  и, не говоря ни слова,  побрел в кузню.

            —Теперь ты, Зерфина. — Сказала Сольфа.

            Ей стало немного не по себе, потому что белошвейку Зерфину считали в королевстве умной девушкой. К тому же, она умела читать.

            Но Сольфа не растерялась. Она хитро прищурила оба глаза и сказала:

            —Скажи мне, Зерфина, что такое любовь?

            Лицо Зерфины залилось румянцем. Она, казалось, могла ответить на любой вопрос, но на этот... Зерфина была так молода, что никого еще не успела полюбить. Откуда ей было знать, что такое любовь?

            К тому же в толпе позади нее засмеялись парни и Зерфина, совсем смутившись, кинулась прочь с площади.

            Третьим был пастушок Арни. Худой и бледный. Его, всегда задумчивое, выражение лица давало повод считать его умным человеком.

            —Куда уходит лето, когда приходит зима?

            Да, Сольфа была мудра, но несносна. Ко всему относилась с насмешкой и ничего не было серьезного для нее. Ничего не было серьезного, кроме... Музыки. Музыки, которая каждый вечер доносилась со стороны Синих Гор.

            Часами просиживала Сольфа у открытого окошка башни. Закрыв глаза она слушала тихие, нежные звуки  и думала. Или разглядывала Синие Горы, пока они не таяли в темноте ночи и пыталась представить того, кто дарит ей эту музыку. Она знала кто это делает: Волшебник Синих Гор. Сольфа любила его за эту музыку. Это была самая большая тайна её жизни. В эти вечерние часы королевна становилась серьезной, не похожей на ту Сольфу, которую знали подданные ее королевства.

            Иногда звуки музыки становились необычайно грустными. И тогда Сольфа думала: наверное, волшебник так же одинок, как я, никто не понимает меня… А кто понимает его?

            Однажды вечером, со стороны гор зазвучала особо пронзительная музыка. Сольфа спустилась с башенки и прошла в кухню. Ромула, сидевшая у окна, спохватилась:

—Вы голодны, Королевна?

—Нет, Ромула. — Ответила Сольфа. — Скажи, ты слышишь музыку?

Ромула удивленно вскинула брови.

—Какую музыку, Королевна?

—Ну эту, которая доносится со стороны Синих Гор?

Ромула недоверчиво поглядела в окно, потом на Сольфу.

—Может быть, это вас расстроит, Королевна, но я не слышу никакой музыки. – Сказала Ромула и удивленно пожала плечами.

—Не слышишь? Но ведь она звучит…

Ромула потупила глаза и Сольфа поняла, что говорить дальше бесполезно.

Она вышла на улицу. Звездное небо простиралось над ее Королевством. В оконце кузни горел свет. Тогда Сольфа решила узнать у Роже: слышит ли он музыку?

—Я слышу только одну музыку: звуки молота о наковальню. Это лучшая музыка для меня. Вы говорите, Королевна, что ваша музыка и сейчас доносится со стороны Синих гор?

 Сольфа кивнула. Она слышала эти звуки. Прямо сейчас.

—Нет, я ничего не слышу. – Сказал Роже. – Даже ветерок молчит.

            —Не может быть…

            —О, в этом мире всё может быть. Кому как не вам знать это, Королевна.

Роже улыбнулся.

Сольфа уже стояла в дверях, когда он окликнул ее:

—Вы хотели меня разыграть насчет музыки? – Спросил он, хитро прищурившись.

Но Сольфа лишь махнула рукой и в растерянности побрела во дворец.

В саду дворца она увидела смотрителя библиотеки. Он стоял у кустов глицинии и смотрел на звезды. Уж он то должен слышать, подумала Сольфа с надеждой.

—Если я вас правильно понял, Вы говорите о музыке которая сейчас доносится со стороны Синих гор. – Неторопливо проговорил он, выслушав Сольфу.

—Да, именно.

—Если вы меня не разыгрываете, дорогая Королевна, тогда вынужден разочаровать вас. Нет, я не слышу никакой музыки сейчас. – Сказал он.

—И вы тоже...

В растерянности Сольфа вернулась во дворец. Она села у окна. Очертания Синих гор слабо проступали на фоне ночного неба. А музыка все лилась и лилась, непрерывным нежным потоком.

—Как же так? Почему никто не слышит ее кроме меня?

            И тогда Сольфа решила немедленно идти к Волшебнику Синих Гор. Она ничего не взяла с собой, даже еды, полагаясь во всем на случай. И оказалась права.

Она шла долго. Долиной, потом лесом. Но, стоило ей захотеть пить, как перед ней появлялся ручей. Стоило ей проголодаться, как добрый человек, проходя мимо предлагал ей хлеба. Кроватью ей служил лесной мох, а от дождя укрывали разлапистые ветви елей.

            Когда лес остался позади, перед ней выросли синие горы. Они были так велики, что Сольфа в первую минуту испугалась своей затеи. Она в растерянности стояла у подножья и, казалось, еще немного и она поддастся своему страху, отступит, и вернется домой. Но неожиданно из расщелины вышел старый пастух с отарой овец. Он поглядел на Сольфу и сказал:

            —Что, дочка, ищешь в этом суровом краю? Здесь лишь пастухи да овцы.

            —Я ищу того, кто играет на дудочке. — Ответила Сольфа.

            —Того, кто играет на дудочке... — повторил пастух, вздыхая.

            Он присел на камень рядом с Сольфой и задумался.

           —Стало быть, ты тоже слышишь музыку. — Cказал пастух и в уголках его глаз заблестели слезы.

            —Слышу. — Кивнула Сольфа.

            —Не каждый может слышать ее, дочка... — Сказал пастух и взял в руки посох. — Пойдешь вот этой тропой… Чуть выше будет небольшое плато, а следом за ним город Каменных Душ. Ты в город не иди — оттуда еще никто не возвращался. Обойди его по правую руку, вдоль высокой стены. Когда стена закончится, увидишь скалу. В той скале будет камень.  Если отыщешь его и тронешь рукой — обретешь то, к чему стремишься.

            —А что это за камень? — Спросила Сольфа. — Как он выглядит?

            —Это волшебный камень. Я не могу сказать, как он выглядит, хоть сам и видел его.

            —Значит, ты видел Волшебника Синих Гор? — Воскликнула Сольфа.

            Пастух вздохнул.

            —Нет, дочка. — Сказал он. — Я его не видел.

            —Но ведь ты видел волшебный камень?

            —Видел. И даже тронул его рукой.

            —И что же?

            —Я получил то, что хотел.

            —Чего же ты хотел?

            —Я хотел получить ответ на один вопрос. И я его получил.

            Пастух снова вздохнул.

            —Видишь ли, каждый получает то, что хочет получить. И ты, дочка, получишь то, за чем идешь, если отыщешь камень. Если ты знаешь за чем идешь… А мне пора в долину. Пусть удача сопутствует тебе.

            —Постой. — Сказала Сольфа. — Ответь, как я узнаю, который из камней волшебный?

            —Ты просто поймешь это.

            —Но как?

            Пастух пожал плечами и улыбнулся.

            —Просто поймешь. — Тихо сказал он и отправился в путь.

            А Сольфа пошла тропой меж ближних скал и к вечеру добралась до плато. Там она увидела стены города каменных душ и долго не решалась приблизиться к ним. Уж больно страшные каменные фигуры возвышались за этими стенами.   Нигде не было видно огней. А от лунного света всё казалось зловещим и грозным.

            Сольфа приблизилась к стене и пошла вдоль нее. Но не тут то было. Толстые скользкие коренья стали вырастать из-под земли и оплетать ее ноги, руки. Сольфа бежала со всех ног. За спиной она слышала свистящие голоса и, леденящий душу, шепот.

            Она бежала и бежала, и ей казалось, что нет конца этой стене. Ей казалось, что так она будет бежать всю свою жизнь и никогда не достигнет заветной скалы...

            Сольфа открыла глаза и зажмурилась от яркого света. Было утро. Она огляделась по сторонам и увидела стену Города Каменных Душ. При свете дня она казалась совсем не страшной. К тому же, за стеной не было никаких каменных фигур. Еще она увидела перед собой скалу и поняла, что это та самая скала. Ей осталось всего лишь коснуться рукой волшебного камня и тогда... Тогда она увидит того, кого любила больше всего на свете.

            Поднявшись на ноги, Сольфа подошла к скале. Она дотронулась до одного каменного выступа, затем до второго, до третьего... Но ничего не произошло. Она отступила от скалы и стала искать волшебный камень глазами, но все камни, которые она видела, были похожи друг на друга и в них не было ничего волшебного. Тогда Сольфа снова подошла к скале и стала прикасаться ко всем камням, до которых могла достать руками. Она делала это в надежде случайно отыскать волшебный камень. Но всё было напрасно. Всё было напрасно.

            —Неужели, я никогда не найду волшебный камень? И никогда не увижу...

            Сольфа заплакала. Она присела на землю, спрятала лицо в ладошки и горько-горько заплакала. Так горько, что казалось еще чуть-чуть и она растает от того огонька, который вспыхнул внутри из-за неудачи постигшей ее. Казалось, невозможно описать того смятения, которое становиться причиной горьких слёз. Да и разве нужно описывать его. Ведь смятение это знакомо каждому, кто хоть однажды пытался идти за своей мечтой.

            Но вот как странно бывает. Даже слёзы льются до поры. Приходит пора и на смену им приходит чудо. Маленькое или большое — не важно. Главное, что оно случается.

            Когда Сольфа нашла в себе силы вновь поглядеть на скалу, она увидела свой волшебный камень. Если бы вы спросили: какой он? как он выглядит? — вряд ли Сольфа смогла бы ответить на этот вопрос. Может быть, он как-то по-особому заблестел в лучах солнца. Может, розовые цветы фасоли распустились на нем, точь в точь, как в королевском саду… Словом, Сольфа просто поняла, что это ее волшебный камень — и всё.

            В смятении, она поднялась на ноги и коснулась камня руками. И в ту же секунду скала исчезла. Перед ее глазами оказалась бескрайняя стена. В стене было две одинаковых двери на расстоянии шага друг от дружки. Между ними стоял маленький столик на витой ножке. На столике лежал лист бумаги.

            Сольфа подошла ближе и поняла, что лист исписан. Она взяла его в руки и стала читать.

            «Милая Сольфа!» — было написано на бумаге.

            От такого обращения Сольфе снова захотелось заплакать, ведь ее еще никто не называл милой, да, честно говоря, она ведь этого и не заслуживала. 

            «Я знаю, зачем ты пришла ко мне… — прочла она далее. — Если ты откроешь левую дверь — ты вернешься домой и забудешь обо всем, что произошло с тобой в горах. Твои подданные забудут о том, какой ты была раньше и станут называть тебя милой Сольфой. Ты будешь жить, как все люди и познаешь счастье...  Если же ты предпочтешь правую дверь, ты отыщешь того, кого искала. Но если он не полюбит тебя так, как любишь его ты, Сольфа, — ты станешь песочной. Тело твое высохнет и превратиться в тысячи песчинок, которые ветер  разнесет по земле. Ты исчезнешь и никто о тебе не вспомнит».

            Может быть кто-то другой на месте Сольфы после таких слов стал бы сомневаться и раздумывать, но Сольфа ни минуты не колебалась. Она подошла к правой двери, коснулась ее холодной металлической ручки и потянула на себя. Дверь открылась и Сольфа шагнула внутрь.

            Сделав шаг, она поняла, что стоит на крошечном скальном выступе. Под ее ногами зияла черная бездна. Она пошатнулась, поглядев вниз, оглянулась на дверь, но двери уже не было. За спиной высилась скала. В ту же минуту сильный порыв ветра подхватил Сольфу, закружил в вихревом порыве и понес вниз.

            Она летела и летела. Скалы мелькали перед глазами, но Сольфе почему-то совсем не было страшно. Наконец, она разглядела знакомое подножье горы, которое  стремительно увеличивалось в размерах.  Мгновенье — и Сольфа мягко приземлилась на землю, рядом с тем местом, где она разговаривала с пастухом.

            Она еще не успела прийти в себя после падения, как услышала за спиной насмешливый голос:

            —Я думал это чудовище, а это милая девушка.

            Сольфа оглянулась.

            У камня стоял молодой парень, насмешливо разглядывая ее.

            —Не смей называть меня милой! — проговорила Сольфа грозно.

            А мы ведь помним, что она умела говорить грозно.

            —Похоже, я ошибся. Ты, и в правду, чудовище. — Сказал парень, вынул из сумки дудочку, присел на камень и заиграл.

            Сольфа отряхнула платье от пыли и хотела было идти, но вдруг, она услышала звуки музыки. Музыки, которую она так любила. Словно поняв что-то, она остановилась и растерянно поглядела на парня. Он перестал играть, засмеялся и насмешливо сказал:

            —Чего изволите, ужасная девушка?

            Сольфа хотела ответить ему, но голос не слушался ее. Да, она всё поняла.

            —Кто ты? — спросила она.

            —Я тот, кто играет на дудочке.

            —Ты же не Волшебник Синих Гор? — спросила она.

            —Разумеется, нет. — Ответил он и рассмеялся. — Но бывает, я играю и для него.

            —Как же тебя зовут?

            —Меня зовут Ре-ми. А тебя?

            —Сольфа.

            —Сольфа!?

            И парень отчего-то захохотал.

            —Понятно, почему ты такая ужасная. — Сказал он.

            —А разве я ужасная? — Спросила Сольфа, чуть не плача.

            —А разве нет?

            Тогда Сольфа совсем смутилась и, еле сдерживая слёзы, пошла прочь. Что ей было делать? Вот только она не знала куда идти теперь. Если бы она выбрала левую дверь, всё было бы иначе, а так...

            Но к чему рассуждать? Она сделала свой выбор. Шагая средь бела дня и спотыкаясь, словно темной ночью, она уже не удивлялась тому, что произошло. Я ведь получила то, за чем шла — повторяла она время от времени. Да, на этот раз несносная Королевна была права.

Она думала, что на дудочке играет Волшебник Синих Гор, который поймет ее и полюбит такой, какая она есть. Уж больно волшебной была музыка. Но, оказалось, эти дивные звуки дарил миру обычный пастух, который, наверное, никогда бы не понял Сольфу так, как мог бы понять волшебник. Но всё же, как он замечательно играет, отчаянно думала Сольфа, и как он хорош собой…Как бы там ни было, тот от кого зависела ее жизнь считал ее ужасной, а, значит, Сольфа должна была стать песочной и превратиться в тысячи песчинок, которые ветер разнесет по земле.

            Долго Сольфа брела лесом, пока не смирилась со своей участью. Когда сквозь деревья показалась долина, она отерла последние слёзы и сказала себе:

            —Пусть будет так. Но ведь у меня есть немного времени, чтобы попросить прощенья у тех, кого я обидела.

            И она прибавила шагу. А к утру следующего дня добралась до своего королевства.

            Подданные не могли узнать свою Королевну, так она отличалась от прежней Сольфы. Она была тиха и приветлива, а в глазах ее проглядывала такая грусть, что даже те, кому она успела насолить, перестали сердиться на нее. Первым делом, она вышла на крыльцо дворца и попросила прощенья у всех, кого успела обидеть за свою такую недолгую жизнь. Потом Сольфа разделила поровну всю казну и раздала ее людям со словами:

            — Теперь вы вправе жить так, как вам захочется. Вы можете покинуть королевство. Будьте счастливы, мои дорогие.

            Потом она уединилась в библиотеке и написала одно письмо. Скрепив его сургучовой печатью, она приказала отдать его тому, кто играет на дудочке в горах. Но не сейчас, а когда-нибудь потом, если он, случайно, забредет в ее королевство. Затем, она поднялась на верхушку башенки, заперлась в светёлке и стала ждать.

            Прошла неделя, другая. Прошел месяц. И весь этот месяц она слушала музыку, которая срывалась в долину с гор. Удивительную музыку, которая разбила ее сердце... Может быть, ей это только казалось, но уж больно грустной была эта музыка в последнее время.

            А внизу под башенкой каждый вечер собирались  подданные — ни один человек не покинул королевство. Они пытались понять, что же произошло с их ужасной Сольфой. Ведь несмотря на все ее проделки и скверные шутки они любили её. Подданные всё ждали, что она вот-вот появиться на маленьком балкончике башенки и вытворит что-нибудь такое, от чего они опять станут сердиться на нее. Они всё ждали, но королевна  не появлялась.

           

            Всё произошло, когда Сольфа сидела за столом и читала книгу. Она отняла руку от страницы и, вдруг, на ее ладони очутился песок. Он осыпался на книгу, затем на пол... Предсказание начинало сбываться.

            Спустя пару дней, она не могла ступить шагу, чтобы из-под ее ног не посыпался песок. Тогда она позвонила в колокольчик, попросила принести ей побольше воды — её стала мучить жажда, и еще попросила не беспокоить ее несколько дней. Она поняла, что нескольких дней  вполне хватит, чтобы навсегда исчезнуть, рассыпавшись миллионами песчинок по белому свету.

            Через день, когда она лежала на кровати, шершавой от песка, ей пришла в голову мысль: не позвать ли мне Волшебника Синих Гор? Люди рассказывали, он не отказывает тем, кто уходит навсегда. И она позвала его. Нет, она его по-прежнему не видела, но она знала, что он пришел на ее зов.

            —Не думал, что ты станешь звать меня, Сольфа, после всего, что случилось с тобой в горах. — Сказал Волшебник.

            Она не стала перечить ему. У нее не осталось сил для этого.

            —Я знаю, что ты хочешь спросить. — Сказал Волшебник. — Ты хотела знать: что значит быть счастливой? Ты уже ответила на этот вопрос, Сольфа.

            —Тогда почему я не заметила этого?

            —Потому что еще не настало время.

            —Время… — Прошептала Сольфа. — Не говори мне о времени. У меня его больше нет.

            —Хорошо. Тогда я скажу тебе о счастье. Ты права, Сольфа. Ты всегда была права. И в своем выборе ты не ошиблась. Я говорю это как волшебник. Ведь я вижу то, что еще не произошло. Для того, чтобы быть счастливым, нужно слышать себя и иметь много любви внутри. Ведь счастливым можно стать только тогда, когда ты можешь сделать счастливым другого. Когда тебе есть чем поделиться.

            —Знаешь, я уже поняла это. Только вот... У меня совсем не осталось сил поделиться...

            Она закрыла лицо ладошками с которых сыпался песок, песок попал в глаза и стал жечь их. Ей было очень больно и  вдруг... Она услышала музыку. Музыка звучала совсем рядом, в ее башенке, где-то внизу. Сейчас она показалась Сольфе чудесным сном. Королевна замерла на месте, прислушиваясь, с закрытыми глазами. Но музыка неожиданно затихла и раздались чьи-то шаги. Совсем рядом. А в следующее мгновенье кто-то обнял ее за плечи.
            —Сольфа, Сольфа, наконец-то я нашел тебя, ужасная моя Королевна. Я ведь успел не на шутку полюбить тебя, моя милая.

            —Ре-ми... — Прошептала Сольфа, всё еще боясь приоткрыть глаза.

            У нее совсем не осталось сил, но, похоже, Ре-ми это не особо заботило.

            Он расцеловал ее щеки и заметил, что она не смыла с себя песок, купаясь в реке. Потом он прибавил:

            —Там у подножья, я подумал, что ты ужасная и вздорная. И решил подождать, когда ты поумнеешь и избавишься от своих детских шалостей. Я имею в виду: прыжки со скал. Но потом я понял, что этого не произойдет никогда, потому что, по всей вероятности, это твоя суть.

            —Ре-ми...

            —Потом я понял, до чего сильно  я ошибался. Мне ведь совсем и не нужна поумневшая Сольфа. Мне нужна такая Сольфа, как ты. Даже если у этой Сольфы на коленках ссадины — это не помеха…

            —Ре-ми...

            —Даже если она накручивает волосы на пальчик, как маленькая девочка или плюется вишневыми косточками. Подумаешь! Велика беда! Тогда я побежал к волшебнику...

            —Синих Гор?

            —А к кому же еще? И навел справки. И он сообщил мне о том, что ты, оказывается ко всем своим недостаткам — Королевна. На что я ответил: это не помеха. А самое главное...

            —Ре-ми, я ведь должна покинуть тебя... — Сказала Сольфа.

            Она уже открыла глаза, но теперь слёзы мешали ей видеть.

            —Молчи, Сольфа. А самое главное...

            В это время порыв ветра ворвался в башенку.

            —Ре-ми, — Раздался голос Волшебника Синих Гор. — Похоже, ты опоздал.

            —Ничего я не опоздал. — Сказал Ре-ми, уверенно поглядев вверх. — А если я опоздал, тогда сегодня вечером я не стану играть для кого-то на дудочке. Я имею в виду для кого-то, кто живет высоко в горах.

            —Похоже, ты еще ужаснее её! — Сказал Волшебник Синих гор. — Разбирайтесь со своим счастьем сами…

            —Мы не против. — Согласился Ре-ми и снова обнял Сольфу. — А самое главное, я ведь сразу понял почему с тобой происходили все эти ужасные вещи. И я тебе сейчас скажу почему. Потому что никакая ты, на самом деле, не Сольфа, а самая настоящая Фасоль.

            Стоило Ре-ми произнести это слово, как Сольфа сразу же ожила, щеки ее стали розовыми и тело ее исполнилось сил.

            —Ты спросишь, как я понял это? Очень легко. В музыке есть семь нот: до, ре, ми, фа, соль, ля, си. Меня зовут Ре-ми. Все правильно. Поэтому мне совсем не обязательно прыгать со скал. А твое имя неправильное, потому что в нем нота Соль стоит перед Фа. Так вот, если их поменять местами, тебе больше не придется ходить в горы и, тем более, прыгать со скал, моя дорогая Фа-соль.

            —Ре-ми, ты действительно понял меня.— Прошептала Сольфа.

            Потом Ре-ми поил ее чаем, а еще надел ей на шею бусы, которые  собрал из цветных камешков специально для нее. А еще он, то и дело, обнимал ее, и песочная Сольфа, вдруг преобразилась. Она стала румяной и такой красивой, какой никогда не была раньше. Глаза ее блестели и в них отражалось то, что было в ее сердце.

           Вот так ужасная королевна Сольфа стала милой Фа-соль-ю. А Ре-ми, который играл на дудочке Волшебнику и овцам, получается, стал Королем.

           Вечером, когда Ре-ми отправился в горы играть на дудочке для Волшебника Синих Гор, Сольфа отправилась в библиотеку. Она отыскала письмо, которое написала месяц тому назад. То самое письмо, которое Ре-ми так и не получил и которое до сих пор лежало в библиотеке, на второй полочке справа, в книге по каллиграфии.

            В письме было написано следующее:

           «Ре-ми, всё, что я знала в этой жизни — это твоя музыка. Я любила ее и любила тебя. Твоя Фа-соль».

© Ida Airis 2008